1.    Козельский район обладает богатейшим историко-культурным по¬тенциалом. В частности, это убедительно показано в статье И.Ивановой: в районе находится огромное количество исторических памятников — церквей, построек разного рода и назначения, заповедных природно-ландшафтных мест, сохранилась (хотя и не в лучшем состоянии) усадьба кн. Оболенских. Экспедиции «Млады» доказывают, что не все еще утеряно в устной народной традиции. Публикации А.Евгина, С.Рябова и др. последовательно, внятно и интересно воссоздают историю Козельских земель, по крупицам собранную воедино, и представляют собой, с нашей точки зрения, исключительно важное значение для поддержания исторической памяти нашего общества. Излишне говорить о возможных перспективах развития обоих крупных монастырей — Оптиной пустыни и Шамординской женской обители. Представляется, что многое здесь ожидает и исследователей дохристианской, языческой Руси (заметим, что на террито¬рии Козельского района практическим не проводились археологические изыскания, которые могли бы дать ценный материал по древнейшему периоду истории города).

2.    Историческая судьба Козельских земель сложилась так, что к насто¬ящему моменту весь этот историко-культурный потенциал так и остается потенциалом. Более того, все более возрастает опасность необратимых утрат в этом отношении. При этом, похоже, отнюдь не только научно-технический прогресс и агрессивное наступление масскулытуры будет тому виной. По странному, но закономерному для Козельска стечению обстоятельств, не внешняя агрессия (как в прошлые века), а внутренняя инертность и «застойность» могут привести постепенному запустению края, забвению его истории и культуры. Вероятно, в данном случае мы имеем дело с русской «глубинкой» того типа, когда эта «глубинность» обусловлена не территориальной отдаленностью от культурных центров, не недостатком современной информации, а своего рода культурной летаргией тех, кто в первую очередь должен быть заинтересован в выживании и развитии района — то есть местного населения. Разумеется, свою роль в этом играет и сложившаяся сейчас трудная экономическая ситуация, требующая напряженной инициативы, поисков разрешения кризиса, повышенного ин¬стинкта самосохранения общества.

3.    Однако, если предположить, что общество заинтересовано в полноценном культурном функционировании данной местности, то, вероятно, прежде всего следует сначала выработать объективное мнение по поводу того типа культурного развития, с которым мы имеем дело. И здесь целесообразно составить себе общую картину культурной истории края: что именно было составляющими этой культуры, что следует сохранить, под¬держать, что реконструировать, чего не допустить, какие «прорехи» культурного развития имеет смысл «залатать», а какие — не надо (например, не было в городе Козельске — или во всяком случае об этом пока ничего не известно — драматического или музыкального театра, художественного музея, интенсивной музыкальной жизни, хотя бы и усилиями гастролеров, но это не значит, что путь развития профессиональной традиции в искус¬стве для этого города закрыт), как соотнести традиционное и новое, что¬бы, быть может, усилиями общества преодолеть «роковую» для Козельского района линию исторической судьбы (совершенно очевидно, что конкурсы «Мисс Козельск» и «Мисс малышка», как бы они ни были популярны среди местного населения, хотелось бы уравновесить другими, более достойными и более близкими отечественной культуре мероприятиями). То есть речь идет о выработке осознанной и продуманной культурной политики, ориентированной на гуманитарное знание, и затем о поиске средств к её осуществлению. Сейчас намечается тенденция к использованию культурных фактов преимущественно с демонстрационной целью: туристы в Оптиной пустыни, концертные исполнения фольклора, да и упомянутые конкурсы тоже). Возможно, целесообразно поискать такие формы культурной практики, где пассивное потребление культуры будет постепенно переходить в заинтересованное участие населения в культурном процессе.
                                                                                               Москва-Козельск, 1997-1999 г.

В качестве иллюстраций использованы кадры этнографического фильма, снятого С. Пчёлкиным (Институт Наследия) в 1997 г. в г. Козельске во время народного гуляния в городском парке.